Наука и техника

Экспериментальная военная техника очень редко доходит до серийного производства в том виде, как задумывали её конструкторы, если доходит вообще. Яркий тому пример – очень странный на вид вертолёт SB-1 Defiant. Он разрабатывался с самыми благими намерениями и обещал стать прорывом в своей области, но в итоге оказался никому не нужен. От готовой машины отказались, и теперь она будет доживать свой век в музее в качестве выставочного экспоната.

В вождении не всё и далеко не всегда зависит от водительских рук. Машина может заскользить, забуксовать, потерять сцепление и повести себя непредсказуемо. Вот тут в дело вступают электронные ассистенты, которые, в отличие от человека, не паникуют и действуют быстрее. Они не делают за водителя всю работу, но вмешиваются в нужный момент, чтобы сохранить контроль над машиной. Разобраться в том, как и зачем они это делают, значит лучше понимать саму суть современного автомобиля.

Разветвлённая система протоков, мелководные участки, сильные течения и суровый климат сделали Амур своеобразной лабораторией для боевых катеров. Здесь не приживались шаблонные конструкции, и каждое новое поколение речных артиллерийских катеров разрабатывалось с оглядкой на конкретную местность, характер службы и задачи, которые нельзя было решить средствами морского флота.

В создании военной техники нет ничего простого или быстрого, скорее наоборот, разработчикам постоянно приходится сталкиваться с большими трудностями. Подобное положение дел актуально сейчас, и также было в годы Великой Отечественной. К примеру, конструкторы вложили немало сил и времени в создание истребителя И-185, добились больших успехов, а результат обещал впечатлить даже придирчивых военных, но реальность оказалась очень суровой к этому проекту.

Экспорт оружия — один из инструментов международной политики США, но при этом даже тесные союзники не могут рассчитывать на полный доступ ко всему американскому арсеналу. Некоторые образцы остаются только в распоряжении Пентагона: их не продают, не арендуют и не передают под чужие флаги. Это не столько проявление недоверия, сколько способ сохранить определённый технологический задел и исключить утечку критически важных технологий. И такой техники в распоряжении Соединённых Штатов немало.

За последние годы беспилотники окончательно перестали быть диковинкой на поле боя. Они работают на разведку, атакуют и корректируют огонь, а некоторые буквально висят в воздухе непрерывно. Простыми методами от них уже не отмахнуться — малозаметные, дешёвые и многочисленные цели создают на ПВО огромную нагрузку. В этой новой реальности зенитным системам приходится радикально меняться, а не эволюционировать. И яркий тому пример — «Панцирь-СМД-Е», первый в своём семействе, кто сбросил с себя орудийные установки и пошёл по другому пути.

В разгар войны, когда слово «танк» чаще ассоциировалось с грозной бронемашиной вроде Т-34 или тяжёлого ИС, скромный Т-60 нередко оставался за кадром. Его не чеканили на юбилейных монетах, не водили по Красной площади, и уж точно не сравнивали с немецкими «Тиграми» — слишком уж разными казались эти машины даже по внешнему виду. Но история не прощает поверхностного взгляда. Именно Т-60, этот невзрачный танк, имел большое значение для всей отрасли.

Асимметричные формы в авиации воспринимаются как нечто противоестественное. Любой самолёт рождается из симметрии — две половины крыла, строгое равновесие осей, идеальный баланс масс, но был человек, который не побоялся взглянуть на это правило иначе. Берт Рутан, инженер и новатор, создал самолёт, который буквально ломает глаза, будто его перекосило на чертежах. Тем не менее у Model 202 Boomerang каждая линия, как ни странно, служит здравому смыслу, и весь его внешний вид – это не просто эксцентричный каприз конструктора.

Ни один самолёт не появляется на пустом месте, их создание предваряет долгая и кропотливая работа, а также множество экспериментов и смелых начинаний. Правда, некоторые из подобных проектов кажутся совсем уж экзотическими на вид, а на деле оказываются ещё более необычными. С полным правом к таким можно отнести экспериментальный самолёт XF5U, в котором удивительно буквально всё: и внешний вид, и назначение, и принцип работы.

На первый взгляд, разница между палубным истребителем и его наземным прародителем кажется чисто декоративной: крюк под хвостом, складывающиеся крылья и название, отсылающее к палубе. Но за этой видимой частью скрывается целый пласт конструктивных хитростей и компромиссов, без которых самолёт никогда бы не взлетел с короткой полосы авианосца и тем более не вернулся обратно. Чтобы «выжить» в условиях моря, машине приходится подчиняться совсем другим законам, а пилоту — привыкать к особому ритму боевой службы.